Деловой Монреаль – Новости Канады и Монреаля Монреаль, Квебек, Канада: новости, бизнес-каталог, реклама, объявления
Граф Толстой с трудом засыпал ночами: муки выбора не давали ему покоя. Маша или Таня? Долг или страсть? Так уж вышло, что к одной он был искренне привязан…Другую же любил со всем пылом своей холостяцкой души. Стоило лишь увидеть Танечку, как начинало казаться, что решение очевидно, но проходило время и беспокойные мысли возвращались вновь. Так кого же вести под венец?!
Сергей Николаевич Толстой был на два года старше своего прославленного брата, Льва Николаевича, но с возрастом сходства между ними становилось все меньше. Сергей любил шумные гуляния, привык брать от жизни самое лучшее и остепениться не желал. Все, кто знал его, отмечали яркую, почти преступную красоту, которой он был наделен, тонкий ум, редкое жизнелюбие и явный певческий талант.
Именно страстная любовь к музыке и предопределила его судьбу. В то время редкий веселый вечер, плавно перераставший в отчаянный кутеж, обходился без цыганского хора. Граф Толстой же был так очарован яркими нарядами и трогающими самую душу песнями, что по молодости лет стал наведываться к цыганам все чаще… Впрочем, дело было не только в музыке: ослепительно горела, маня его к себе, совсем еще юная звездочка хора Маша Шишкина.
Портретов возлюбленной графа не сохранилось, и можно лишь предполагать, как выглядела Маша. Однако если верить словам современников, то девушка отнюдь не считалась писанной красавицей. Зато ее мелодичный голос трогал самые сокровенные струны сердца, что подкупило Толстого.
Граф был заинтересован сверх всякой меры, но цыганские законы тогда были едва ли не строже церковных, так что влюбленному Толстому для воссоединения с Машенькой пришлось приложить немало усилий и выплатить табору грандиозную сумму. Легенда гласит, что он бросал мешки с золотом к ногам любимой, пока они не достигли ее пояса, и лишь тогда смог забрать ее себе…
О женитьбе, конечно, речи не шло, но все стороны этой сделки, кажется, остались довольны. Годы шли. Маша радовала своего благодетеля детьми, а Толстой оставался ей верен, не спеша искать себе достойную его титула и имени жену. Однако этот идиллический мир был нарушен, когда 36-летний граф познакомился с сестрой новоиспеченной невестки – 16-летней Танечкой Берс.
Как и цыганка Маша, она не могла похвастаться сияющей красотой, но так же чарующе пела, а ещё была смешливой и очень обаятельной, прямо как и списанная с нее героиня романа-эпопеи Наташа Ростова. Увидев ее, Сергей Николаевич снова безнадежно влюбился, а у юной Тани не было ни единого шанса устоять: статный и харизматичный граф умел нравиться женщинам, когда того хотел. Дело семимильными шагами шло к свадьбе, но неожиданно Толстой предложил с венчанием подождать: якобы и невеста ещё слишком молода, и ему нужно поправить кое-какие семейные дела…
Таня с лёгким сердцем отпустила жениха, а названным им срок – один год – пролетел в один миг. Но и после этого Сергей Николаевич все мялся, и долгожданная свадьба откладывалась раз за разом. И вот, когда уже была назначена дата торжества, и до знаменательного события оставалось совсем немного, Лев Николаевич решился вызвать свояченицу на серьезный разговор, где обо всем ей поведал.
Узнав правду о “неотложных делах” возлюбленного, Таня пришла в совершеннейший ужас. Конечно, она знала о наличии у графа в прошлом другой женщины, но с детской наивностью полагала, что Сергей Николаевич давно уже с ней расстался, ведь он любит только ее, Таню. Тем более, ужасно для нее было слышать, что нечаянная соперница находится в ожидании четвертого ребенка.
Дрожащей рукой Таня написала Сергею Николаевичу отказ от помолвки, на что получила письмо на четырех страницах с самыми искренними заверениями в любви и просьбами ещё немного подождать: скоро он со всем разберётся, и они смогут все же сыграть свадьбу.
Удивительно, но родители Тани, наверняка осведомлённые о реальном положении вещей, никаких действий не предпринимали, оставив за дочерью право самостоятельно во всем разобраться. Скорее всего, для них богатство и положение графа Толстого перевешивало наличие у него незаконнорожденных отпрысков. Таня же совершенно ушла в себя, страдая от причиненного ей горя и чувствуя за собой страшную вину: ведь она разрушила чужую семью! Переживания привели ее к тому, что она попыталась свести счёты с жизнью, – к счастью, неудачно.
О том, что чувствовала беременная Маша, когда узнала, что мужчина, с которым она прожила больше пятнадцати лет, намерился взять в жены молодую девушку, не стоит и говорить. А Сергей Николаевич все не мог разобраться в себе. В письмах к брату он писал, что женится или на одной, или на другой, но какую выбрать – он не знал. В Танечку он был до дрожи влюблен, но и покинуть дорогую Машу, как он писал сестре – “покорную в своем безмолвном горе”- казалось ему неправильным. Мучившая всех неопределенность длилась уже три года, а ситуация только накалялась…
В конце концов, после очередного откровенного разговора с Львом Николаевичем, Таня взяла принятие решения на себя и окончательно расторгла помолвку. Граф Толстой попробовал вновь ее отговорить, но на этот раз совсем неубедительно. Вскоре после этого он все же женился на своей цыганке Маше, сделав ее графиней Толстой и усыновив своих родных детей. В том же году и Таня вышла замуж за своего кузена, Александра Кузьминского, который с детства был в нее влюблен.
Брак графа и цыганки, по всей видимости, не был очень счастливым. Можно предположить, что до конца жизни Сергей Николаевич сомневался, что поступил правильно, да и людьми они были очень разными.
Маша, заботливая и добрая женщина, не имела никакого образования, не могла поддержать любой культурный разговор, а вечера любила проводить за пасьянсами, выкуривая одну сигару за другой. Сергей Николаевич скончался в возрасте 78 лет в 1904 году, последние годы чувствуя себя потерянным и больным. Маша же пережила своего мужа на 14 лет оставшись в памяти семьи Толстых милой и кроткой старушкой, которая ко ко всем домашним относилась с теплотой и лаской.
