Юрий Кирпичев: Русские пушки Монреаля

Судьба нынешней российской техники в Крыму и Сирии может повторить судьбу севастопольских пушек – она будет украшать площади заморских городов!

---

Не мне вам говорить, кто выиграл войну.

Вы сами знаете, что артиллерия.

Генерал Джордж Паттон

На моей улице, а я автор довольно известных военно-морских штудий, праздник: в Монреаль вернулись его пушки! Спустя девять лет после их таинственного исчезновения. Закончился ремонт площади Пляс дю Канада и у монумента сэру Макдональду, первому премьер-министру Канады, снова встали его верные часовые – два мощных чугунных орудия имперско-парусных времен. Чем они интересны? Тем, что на их стволах красуется двуглавый орел!

 

Ода артиллерии

Пушки всегда были в центре внимания цивилизованного общества, их голос многое решал в делах войны и мира, сила армии и поныне зависит от числа стволов, а количеством захваченных знамен и орудий исстари определялась цена победы. Ultima Ratio Regum – последний довод королей – чеканилось на пушках Луи Каторза, и этот довод был веским!

Да, Бисмарк был более скептичен, мол, пушки вступают в спор, когда кончаются доводы, а сила – последний аргумент тупицы. Вам не вспоминается издевательское определение Обамой мощного разумом Путина? He is not completely stupid… Но тут он (Бисмарк, а не Обама) по-немецки грубоват и прямолинеен.

И все же их роль трудно переоценить (пушек, а не Бисмарка и Путина). Даже устаревшие или вовсе старинные, непригодные для современного боя, они сохраняют свою ценность не только в качестве металлолома, но и в познавательно-патриотическом и даже эстетическом плане. Inter arma silent Musae – когда говорят пушки, музы молчат – восклицали, подражая римлянам, но порой сами орудия мастерством отделки достигали уровня произведений искусства и по этой причине становились полноправными музейными экспонатами, а уж как элемент мемориалов или непосредственно в виде памятников они осенялись крылами по меньшей мере Клио!

Будучи же непременной и важной деталью как эпической поэзии («…и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой…»), так и лирической («Отгремели пушки нашего полка…», «На германской войне только пушки в цене…») они могут претендовать также на внимание Каллиопы и Евтерпы. Да и как заставить муз молчать!? Они звучат даже в ансамбле с пушками – вспомните выражение музыка боя.

Да и широта имперского мировоззрения во многом определялась именно ими. И музами – и пушками. Не будь на европейских судах целых батарей орудий, не было бы и феномена западной цивилизации! Именно они придали ей дальнодействие и всемирный охват, брутальную батальность и культуртрегерскую убедительность. Но и без цивилизационного шарма империю не построишь. Точнее, построить-то построишь, да прочной она не будет. Если колонии культурнее метрополии, то долго их штыками не удержишь.

Но и как буквальное орудие эстетики, как артефакт, украшающий городской ландшафт, пушки весьма хороши – они компактны и убийственно красивы, долговечны и мобильны, требуют минимального ухода и сравнительно недороги. То-то в Донецке появилась копия Царь-пушки, московский подарочек… Увы, сейчас именно русские гаубицы разносят мой родной город вдребезги, лишний раз напоминая о правоте вековой украинской максимы: «Геть вiд Москви!»

Как видим, маршруты, заданные пушками, а поклонников их опасной красоты всегда хватало, вон, в США даже соответствующий журнал издается, The Artilleryman, ведут по всему миру, для которого война естественное состояние. Что ж проследуем по одному из них и заметим попутно досадное упрощение современного русского языка – все же большевистский переворот нанес большой урон искусству изящной словесности!

Пушки, повторим, это инструмент не только войны, но и мира. Как известно, с некоторых пор вошло в моду к нему принуждать. Однако со времен Ленина слово мир требует смысловых определителей, тогда как во времена Толстого в таком написании оно означало именно мирное время, без войны. Написанное же через i имело совсем иной смысл: общество, внешний мир, вселенная. Напрасно все же предтечи Путина изгнали из языка эту выразительную украинскую букву – русский мир приобрел еще один омоним, но стал при этом проще и беднее…

И еще заметим, что становление нового мира, равно как и угасание старого, всегда сопровождалось громом орудий. Оттого-то пушки всех времен и народов, в том числе и советские, украшают бесчисленные музеи, форты, цитадели, парки и скверы городов всего мира, в том числе и Канады. Есть там даже богатейший Королевский музей канадской артиллерии – на военной базе Шило в Манитобе. Эта страна сама артиллерийский музей! В котором попадаются прелюбопытные экспонаты. И жаль, когда они вдруг исчезают…

Пушки долгое время были главным инструментом боя – артиллерия, как известно, бог войны! То есть были они машиной уничтожения – и сталкивались в бою с такими же машинами. И сами несли потери – a la guerre comme a la guerre. Удивительно, однако, что и в мирное время такое случается! Я имею в виду не перековку меча на орала, не переплавку орудий в мирных целях, а казусы иного рода. Таинственное, к примеру, исчезновение двух самых известных пушек Канады.

 

Где пушки Монреаля?

Они исчезли в сентябре 2007 года, и я забил тревогу, я писал статьи о них и даже в мэрию Монреаля обращался в процессе поисков. Ну не в металлолом же их сдали местные бомжи? Да и здешние олигархи люди приличные, не станут они красть артиллерию, чтобы украсить ею свои дворцы. Однако мэрия ответила, что информацией не владеет: пушки находятся на федеральном балансе и ей не подотчетны.

Может быть, отправили на реставрацию? — думал я. Пора бы, ибо деревянные морские станки орудий крошились от старости. Но время шло, уже и сам Макдональд побывал на реставрации (в конце 90-х квебекские сепаратисты повредили статую), уже и ремонт площади затеяли, а пушек все не было. И вот они вернулись.

Но не только из-за долгого ожидания их возвращение стало событием значительным. А потому что они русские и украшены двуглавым орлом. Это трофеи Крымской войны. О чем следует помнить. Ибо судьба нынешней российской техники в Крыму и Сирии может повторить судьбу севастопольских пушек – она будет украшать площади заморских городов!

Пушки привели в порядок, и после расчистки цапф оказалось, что я ошибся – это не 36-фунтовки, как я писал в своих статьях, а 30-фунтовки, калибр довольно редкий. Но еще больше ошибся известный эксперт майор Х. Скааруп, автор монографии обо всей музейной артиллерии в Канаде. Он считал их 24-фунтовками. Мало того, он писал, что отлиты они в директорство Фуллона, тогда как я еще в 2007 году ясно видел на цапфах фамилию Гаскойна. Стволы весят по 252 пуда, что более четырех тонн. Морские орудия были существенно легче и ставились столь тяжелые пушки в приморских крепостях.

Но каким образом они оказались в Монреале? Как в такую даль залетели царские орлы, птицы, не слишком любившие море? В поисках ответа я обратился к источникам, нашел в форте-музее Стюарт, что на острове Сан Элен посреди реки Св. Лаврентия, прямо напротив моего монреальского дома, еще одну русскую пушку, 24-фунтовку, ‑ и объездил затем половину Канады! Выяснил, что монумент Макдональду установлен в 1895 г. и что два орудия перед ним это трофеи Крымской войны. Но когда и как они и прочие, а русские пушки можно увидеть не только в Монреале и не только в Канаде, попали за океан?

В источниках они упоминаются в статье Патрика МакШерри [1] из американского журнала The Artilleryman. Патрик в свою очередь цитирует Джану Бару [2] из монреальского университета Конкордия. Да, Джана провела большую работу, она связалась с Королевским архивом Англии в Виндзоре и установила, что эти пушки действительно были взяты в севастопольском арсенале как трофеи. Каковых было очень много!

Британский подполковник Брюс Хамлей в своей книге «История севастопольской кампании» пишет: «Проходя вниз по дороге, идущей вдоль внутренней гавани, мы пересекли пристань за Греческой батареей и вступили в арсенал, расположенный вдоль края небольшой бухты и состоящий из многих рядов артиллерийских орудий, доселе ни разу не использованных, отлитых так же, как и наши собственные, изготовленные на Карронском литейном заводе».

Помимо орудий и боеприпасов («4000 единиц артиллерии, свыше 100000 комплектов ядер и снарядов и более чем 420000 фунтов пороха») комиссия из английских и французских офицеров распределила огромное количество иной военной добычи, взятой в Севастополе. Там были якоря, дельные вещи, а также запасы лома всех сортов, включая огромное количество медной обшивки и – церковных колоколов. Впоследствии русские историки пустили утку, что союзники святотатственно снимали колокола с русских церквей и этот «аргумент» до сих пор используется в идеологической борьбе с проклятым Западом! Но, как видим, грабили церкви сами русские власти, и начало сей практике положил еще основатель империи, Петр I, переливший на пушки каждый четвертый колокол России.

 

Севастопольские трофеи

4000 орудий в Севастопольском арсенале! Вот почему с кораблей Черноморского флота сняли их не столь уж много. Имеется и такой аргумент в пользу затопления своих кораблей – надо, мол, было срочно укреплять их орудиями сухопутный фронт. Однако это не так. Топили корабли как раз с орудиями. Их вес держал деревянные корпуса на дне, тогда как старый разоруженный линейный корабль «Силистрия, затопленный в числе первых в сентябре 1854 г., был разбит и разметан штормами уже в октябре, в цепи заграждения образовалась брешь, через которую мог прорваться неприятель, и на его месте пришлось топить следующий корабль.

Нет, пушки снимали с оставшихся линкоров и фрегатов. Но снимали умеренно и, к примеру, на ЛК «Париж», утопленном в последний день обороны, оставалось 82 орудия из 124, на ЛК «Вел. кн. Константин» – 90, и даже прославленный ЛК «12 апостолов», любимец Корнилова и флагманский корабль Нахимова, ставший затем госпитальным, унес с собой 60 пушек. Нет, дело было не в их нехватке.

Какая нехватка, если вплоть до мая 1855 г. на севастопольских бастионах орудий было больше, чем у осаждавших! И это несмотря на то, что англичане, воспользовавшись самоубийством ЧФ, сами снимали со своих кораблей орудия и вооружали ими бастионы, названные в честь этих кораблей – точно так же, как и русские моряки!

А вот указанного количества пороху защитникам города русской славы, даже учитывая сожженные при отходе на Северную сторону пороховые погреба, хватило бы лишь на пару недель энергичного артиллерийского боя. Как и ядер. Как и людей – начиная с мая, русские несли катастрофические, невосполнимые потери от артиллерийского огня европейцев. И потому город был обречен. Генерал Паттон был прав: именно артиллерия решила исход обороны Севастополя – и Крымской войны.

С проблемой подвоза боеприпасов из центральных губерний – а это тысяча верст по знаменитому русскому бездорожью – так и не удалось справиться, тогда как англичане быстро построили паровую узкоколейку из Балаклавы до линии фронта. Она и определила исход осады – летом огонь союзников стал невыносимым. Узкоколейка эта стала, между прочим, второй железной дорогой в России, если не считать не имевшую стратегического значения Царскосельскую!

Свою долю трофеев британцы перевезли в Вулвичский арсенал, где в феврале 1856 г. их осмотрела сама королева Виктория ‑ в тот день ее имя звучало поистине символически! Множество орудий распределили в целях патриотического воспитания подрастающих поколений по городам Британии, а часть решили, отмечая вклад колоний в победу, отправить в Ирландию, Австралию, Новую Зеландию и Канаду – над Британской империей тогда не заходило солнце. В связи с чем военный департамент обратился в министерство по делам колоний, дабы выяснить мнение генерал-губернатора Канады о размещении «двадцати единиц артиллерии, захваченных в качестве трофеев, знаменовавших успехи британского оружия в последней войне».

В ответ означенный генерал-губернатор, сэр Эдмунд Уокер Хед 23 июля 1857 г. прислал копию решения исполнительного совета о назначении господина Хью Аллана из монреальской «Аллан компани» ответственным за перевозку подарочных трофеев. Барк «Пантея» отплыл из Лондона 25 июля и прибыл в Монреаль 18 сентября того же года. Пушки выставили на Champ de Mars (Марсово поле, на него смотрят фасадные окна городского суда, в котором работает мой сын), а затем распределили по городам страны. В итоге, согласно данным Джаны Бара, в начале 1860 года по два русских орудия получили города Торонто, Квебек, Монреаль, Кингстон, Оттава, Гамильтон и Лондон.

Все они были отлиты на Александровском заводе в 1799-1845 гг. при Чарльзе Гаскойне и его преемниках, Фуллоне и Армстронге ‑ да, да, в России также работал инженер с известной артиллерийской фамилией Армстронг! Хамлей не зря писал, что севастопольские пушки не отличались от сделанных на Карронских заводах под Эдинбургом. Еще бы им отличаться, если директором этих заводов до своего отъезда в Россию и был выдающийся изобретатель, инженер и организатор промышленности Чарльз Гаскойн.

Он наладил орудийное производство на многих русских заводах, и за двадцать лет его управления одним только Александровским заводом было отлито 8369 пушек и фальконетов разных калибров, 630 карронад, 252 мортиры и 283 единорога, а всего 9534 артиллерийских орудия. В целом в начале XIX века этот завод и его филиалы в Кончезере и Кронштадте выпускали большую часть пушек и снарядов для артиллерии – около 170 тыс. пудов из 320 тыс. пудов в год, производимых на всех казенных заводах России.

 

Так и оказались в Канаде русские пушки. Увлекшись темой и огорченный исчезновением монреальских 36-фунтовок, решил я познакомиться с ними поближе, тем более что некоторые данные о квебекских орудиях, приводимые МакШерри в его статье в The Artilleryman, показались сомнительными. Для чего и отправился 7 ноября 2010 года из Монреаля в старинный город Квебек, даже не вспомнив, что когда-то в этот день на Красную площадь Москвы выкатывали не только пушки, но и баллистические ракеты: si vis pacem, para bellum. Однако о мире в той страшной стране, несмотря на постоянные камлания пропагандистов, мало кто думал. Больше мечтали о завоевании всего мiра! И готовились к войне.

Квебек, терраса Дюфферен

Целью путешествия стала живописная терраса Дюфферен, идущая по краю крутого склона, спускающегося к нижнему городу. Это излюбленное место туристов – с высоты террасы открывается замечательный вид на речные дали, напоминающий вид с днепровских круч или с башен нижегородского Кремля. К тому же ее очень украшает великолепный Шато Фронтнак, самый фотографируемый замок-отель в мире – в нем, кстати, проходила Квебекская конференция 1943 г., на которой Рузвельт и Черчилль приняли важные решения о развитии атомной программы. Под его стенами и выстроилась, как на параде, батарея из шести старинных морских орудий, зорко всматривающихся в горизонт – не появится ли на реке чужой парус.

Впрочем, давно прошли времена военных парусников, да и сами эти пушки уже никому не способны грозить. Они живут мирной жизнью и обычно окружены фланирующими туристами, на них гарцуют дети, а неподалеку от них, кстати, стоит в сквере все тот же сэр Макдональд – как и в Монреале. Но в тот раз все было иначе. Увы, той осенью на террасе шел капитальный ремонт, деревянный настил был снят, и пушки – в тот день они выглядели не очень грозно – сбились в кучки, зажатые строительной техникой и материалами. Но хуже всего было то, что территорию работ огородили высокой металлической сеткой! Проехать 230 километров лишь для того, чтобы полюбоваться пушками издалека!?

Спасибо внучке Валерии – отважная девушка ловко перебралась через забор и сделала нужные снимки. Взгляните, ствол вон той, на переднем плане, чуть короче, чем у соседки, на винграде (это фигурное закругление тыльной, казенной части ствола) нет проушины, а фризы на стволе расположены чуть иначе. Видна и часть герба – это не английская корона, это двуглавый орел!

 

Да, действительно, два орудия из шести – русские. Те самые, подарок королевы Виктории. Они и сейчас вызывают у канадцев чувство законной гордости за свою родину! Они стоят на чугунных английских станках, однако главное (не для артиллериста, для историка) не станки и даже не ствол, а цапфы, цилиндрические выступы по бокам ствола, которыми он опирается на станок или лафет. Специалисты высоко ценят русские пушки за информативность, поскольку на их цапфах, в отличие от чрезмерно лаконичных орудий британских, кроме заводского номера и калибра чеканили также год отливки, вес ствола, тип корабля (например, фрегат), название завода-изготовителя – и даже имя его директора! Так, на правой цапфе квебекских пушек выбит номер и надписи «АЛКСНД ЗВД» и «Д ГАСКОИНЪ».

Ошибки Патрика МакШерри

Так что же подозрительного в статье МакШерри? Во-первых, он утверждает, что на казенной части орудия № 7372 указан вес 51 пуд. Но такого указания там нет и быть не может! Поскольку, повторю, вся информация чеканилась на цапфах. И действительно, на левой цапфе данного орудия видим следующее: 24-Ф, «ФРЕГАТ» и 122 ¾ ‑ П.

То есть, пушка 24-фунтовая, фрегатская. Ну а П – это, разумеется, пуд. Старинная русская мера веса, равная 16,38 кг. И любой инженер, имевший дело с металлом, подтвердит вам, что чугунная труба длиной в три метра, калибром 5,5-6 дюймов и такой же толщиной стенок должна весить около двух тонн. Чему и соответствуют 122 и три четверти пуда. В два с лишним раза больше, чем пишет МакШерри. Нет, перед нами не карронада, легкое орудие большого калибра для ближнего боя, а «длинная» дальнобойная 24-фунтовка. Такие же стояли и на верхних деках линейных кораблей.

В ошибке МакШерри можно убедиться, сравнив вес квебекских пушек с иными, для чего, правда, придется немного поколесить по Канаде. Впрочем, страна красивая, богатая природой и добрыми людьми, так что ездить по ней одно удовольствие. И в Торонто не поленитесь побывать у стен парламента провинции Онтарио – перед ним, в Queen’s Park, напоминая о боевой британской славе, стоят два еще более мощных орудия, чем в Монреале. Обратите внимание на год отливки – 1846. Стояла ли сия 68-фунтовая бомбическая пушка на гондеке одного из линкоров Нахимова? Палила ли по турецким фрегатам в бухте Синопа? Продолжала ли свое громкое военное дело на бастионах Севастополя? Трудно сказать. Зато цифра на цапфе подтверждает мои доводы – 184 пуда (около трех тонн). Чтобы орудовать такой, требовался расчет в 12 человек! Даже самые легкие орудия линкоров и фрегатов – 18-фунтовые – весили 107 пудов. Намного больше, чем полагает МакШерри.

 

Вторая его неточность касается буквы Д перед фамилией Гаскойн. Он считает ее опечаткой, ибо прославленного инженера звали Чарльзом, а в России Карлом. Мол, на заводе, где всем руководили иностранцы, плохо знали русский язык. Однако опечатка, выбитая в чугуне, в стране, тщательно соблюдавшей имперский политес — увольте-с…

Есть более естественное объяснение: русский язык плохо знает сам МакШерри, а Д это директор. Как и называют Гаскойна в источниках: директор Александровского, Ижорского, Олонецких и Луганского заводов. В зимнем номере The Artilleryman за 2011 год вышла моя статья с этими соображениями [3].

Je me souviens

Пушки это орудия убийства, но могут, оказывается, быть инструментом ренессанса! Полвека назад в славной провинции Квебек, бывшей Новой Франции, началось движение за возрождение французского языка и культуры – двести лет британского господства не убили исторической памяти народа, как не удалось этого сделать и русским в отношении Украины за четыреста лет. Недаром девизом Квебека (он выбит на всех автомобильных номерах!) стало гордое Je me souviens, я помню. Стали кропотливо, по камешку реставрировать и старый город. И надо сказать, это горожанам удалось.

Вот тогда и пригодились пушки. Порой они могут донести до зрителя большой эмоциональный заряд! До сих пор перед глазами стоит восхитительная в своей суровой лиричности осенняя пушечная аллея по другую сторону Шато Фронтнак. Голые деревья, мокрый асфальт покрыт медью и золотом опавшей листвы, скучный жнец работы Луи Ибера вяло вздымает серп на пьедестале – сплошной аромат увядания. И контрастный ряд мощных 32-фунтовок на другой стороне аллеи! Они и сейчас готовы к бою. Это не декорация, как пушки террасы Дюфферен, это батарея, действительно прикрывавшая город со стороны устья реки Св. Лаврентия. Они по-прежнему в хорошей форме, но их время прошло, и ассоциируются они уже не с батальными полотнами, а с меланхоличным «Осенним парком в Сокольниках»…

Национальное возрождение принесло свои плоды, туристический бизнес стал одним из главных источников дохода города, поэтому орудий в Квебеке много, он буквально нашпигован пушками, гаубицами и мортирами! Поскольку же оригиналов сохранилось недостаточно (хорошо, хоть Цитадель не разоружили, оставили действующим фортом), то исторические бреши затыкают новоделами. Так, маленький круглый форт в нижнем городе – у его стен швартуются океанские лайнеры ‑ уставлен именно ими: грубой формы, плохой отделки, без гербов на стволах и номеров на цапфах.

Конечно, и кроме пушек в Квебеке есть на что посмотреть, история у него долгая и бурная, ему уже пятый век идет и это один из старейших городов Северной Америки. Но нам пора покинуть его и отправиться на запад.

 

Пушечный анабазис

Следующая русская пушка стоит в городке Труа-Ривьер, что на половине пути между Квебеком и Монреалем. Эта 36-фунтовка № 21144, 1828 г. выпуска расположилась во дворе между рю Урсулинок и рю Сан Жан. Двор сей носит громкое название Place d’Armes – Площадь Оружия.

О Монреале мы уже писали, поэтому останавливаться в нем не будем, а направимся сразу в столицу. Галопом по Канаде! Да и то, не приводить же снимок каждой пушки, они хоть и хороши, но все же не девушки. В Оттаве орудий много, они украшают Национальное военное кладбище, территорию 30-го полка полевой артиллерии, музей военной полиции и, конечно, огромный военный музей Оттавы, один из лучших в мире. Лес стволов! Французские, британские, японские, американские и убийственно элегантные советские орудия времен Второй мировой. Но музей этот требует отдельной статьи и не одной, поэтому не будем отклоняться от темы. Есть в Оттаве и две старые русские пушки, они несут вахту у монумента королевы Виктории, рядом со зданием канадского парламента.

И все остальные русские орудия оказались в провинции Онтарио. Следующую пару 36-фунтовок мы увидим в Кингстоне, городе стратегическом (он стоит у истока реки Св. Лаврентия), чрезвычайно милитаризованном – и снова у памятника Джону Макдональду, в Сити Парке! Аналогия и в том, что в январе 2013 года этот монумент также подвергся атаке вандалов, на этот раз индейцев, изуродовавших его надписями «Это краденая земля», «Убийца» и «Колонизатор», хотя как раз к сэру Джону эти обвинения не имеют никакого отношения.

Кингстон также гордится своим музейным орудийным арсеналом. Много пушек стоит в соседнем МакДональд Парке и в иных парках города, десятки и десятки их в Форте Генри, на соседней с ним военной базе (есть там и советские), в форте Фронтнак, в Королевском военном колледже, на базе морского резерва и т.д.

 

Торонто. О русских пушках самого большого города Канады мы уже писали, но и кроме них артиллерии здесь хватает, почти столько же, сколько в Кингстоне: на старом кладбище, в парках, фортах – и даже в Университете Торонто!

Гамилтон. Одно орудие в 1967 г. (в честь столетия канадской федерации) установлено у здания HMCS Star, как в честь исторического корабля времен англо-американской войны называется подразделение морского резерва. Рядом с ним пришвартован эсминец-музей «Хайда». Это 36-ф-ка N25457, 1837 года выпуска, весом 168,5 пудов, с фамилией Армстронга. Пишут, что когда-то в городе была еще одна русская пушка, но в начале XX века вандалы взорвали ее динамитом, однако история эта кажется сомнительной хотя бы потому, что тогда трофейных орудий стало бы двадцать одно. Перебор!

Из Гамилтона можно повернуть на восток, к музейному Форту Эри, что напротив американского Буффало у истока знаменитой Ниагары. У его главного входа стоит на деревянном морском станке еще одна русская 36-фунтовка Александровского завода. 1835 год, 168-1/2 пудов (Скааруп, кстати, принимает вес за серийный номер, пуды и его путают…), директор Армстронг.

А можно продолжить путь на запад. Километрах в сорока от Гамилтона, в крошечном Queen’s Square крошечного городка Кембридж, что в агломерации Голт, смотрит на Мэйн стрит русская 24-фунтовка №29619 с проушиной на винграде и фамилией Бутенев на цапфе. Эта пушка продолжала войну и в Канаде и с ней связана мрачная история…

Голт, как опора Империи и крупнейший город графства Ватерлоо, был избран для почетного награждения одной из трофейных пушек. В ноябре 1864 его совет получил письмо от генерал-губернатора виконта Монка, в коем извещалось, «что одно из крымских орудий подарено городу Голт». В декабре оно было получено, в следующем году установлено в центре города, а 24 мая 1866 г. должно было принять участие в праздновании в честь 47-летия королевы Виктории. В программу праздника входили марши, метание колец, лодочные и конные гонки, выставка искусств и ремесел, спонсированная Механическим институтом, и ровно в полдень – королевский салют в 21 выстрел из русской пушки!

Такого Голт еще не видел, поэтому народу собралось много, благо погода стояла превосходная. Городской колокол разбудил всех еще в шесть утра, а в девять уже началось метание колец и далее по программе. Праздник удался, веселье кипело, но все ждали главного – салюта! Пушку из Queen’s Square перекатили на площадку для крикета, пальба из нее была доверена Уильяму Богу, служившему несколько лет в британской пехоте. У него не было опыта стрельбы из пушек, но он сумел убедить комитет в обратном. В помощники себе он выбрал Джеймса Армстронга, который вызвался заряжать орудие, и Дэвида Голтли, который должен был банить ствол.

Три выстрела прошли благополучно, в ствол был загружен новый заряд пороха и м-р Бог с м-ром Армстронгом стали забивать пыж, но в это время заряд неожиданно взорвался. Когда дым рассеялся, зрителей охватил ужас: обезображенные тела Бога и Армстронга были отброшены на семь ярдов. Голтли отделался ожогом и переломом пальцев. Пострадали также двое любопытных мальчишек, подобравшихся слишком близко. Можно считать это последним выстрелом Крымской войны.

Все остальные трофеи устроились в соседних городках.

Брэнтфорд – одна 24-фунтовка в Александра парке (№22506, Александровский завод, директор Фуллон).

Лондон – русские две из трех пушек в парке Виктория, перед мемориалом Бурской войны. 24-ф-ки весом 140,5 пудов, с фамилией Армстронга. Хватает в городе и иных орудий, включая японское.

В Страффорде одна из двух пушек Военного мемориала, что на берегу озера Виктория, та, что с выщербленным дулом, это русская 24-ф-ка 1845 года, весом 120 пудов.

И, наконец, Виндзор, последний город нашей музейной мили длиной в тысячу километров. Там, на берегу реки Детройт (на другом берегу – некогда знаменитый, а ныне угасающий американский город Детройт), недалеко от моста Амбассадор стоит последняя русская пушка в Канаде. Это «короткая» 24-фунтовка №27071 1840 года отливки.

Подводя итоги

Двадцать пушек это немного при таком небывалом количестве трофеев. Из 4000 захваченных в Севастополе орудий англичанам досталось 1800 чугунных и несколько сотен бронзовых – Британия могла бы проявить и большую щедрость! Но если вы думаете, что сама она вся уставлена крымскими трофеями, то это не так. Как раз в туманном Альбионе их осталось немного. Почему?

Потому что была тяжелейшая Вторая мировая, когда Англия – пока Россия на пару с гитлеровцами подминала под себя соседей – целый год дралась с Германией один на один. Тогда даже королевские дворцы остались без чугунных оград художественного литья – стране не хватало металла и они ушли в переплавку. Все для фронта, все для победы! Так старинные русские орудия помогли победе над гитлеризмом…

Их тема далеко не исчерпана. Во-первых, они напоминают о том, что даже самые большие империи могут получить по рукам, если протягивают их слишком далеко. 160 лет тому, в марте 1854 г. Британия и Франция объявили войну России, напавшей на Турцию. Вся Европа объединилась тогда против своего жандарма и надрала ему задницу по первое число! И вот история снова повторяется.

Путинская Россия удивительно похожа на николаевскую: та же духота, косность, псевдорусскость, национализм, поповщина, поголовная коррупция и рассыпающийся государственный механизм. Только все это в редуцированном, шаржированном, фарсовом варианте (если бы не ядерные, конечно, ракеты, делающие ситуацию совсем не смешной). И точно так же, как тогда, в ответ на очередную агрессию весь Запад выступил против новоявленного городового, что делает результат противостояния предсказуемым – России спустят штаны и снова надерут зад! Или просто оставят без штанов.

1. Two 1799 Russian 24 Pdrs. Watch The St. Lawrence River In Quebec, By Patrick McSherry. The Artilleryman, Foll Vol 24, No. 4, 2003.
2. Бара Д.Л. Пушки Гаскойна // Информационный бюллетень исследовательской группы по изучению России XVIII столетия. 1985. N 13. С.33-36. Bara Jana L. Gascoigne’s guns // Study group on eighteenth-century Russia. Newsletter. 1985. N 13. P.33-36.
3. 26 | December | 2011 | To the Sound of the Guns Dec 26, 2011 – 19th century Russian naval guns on display in Canada by Yuriy Kirpichoff.

 

1. P. S. Хотел бы персонально поблагодарить ценителя истории Ивана Мовчана, бывшего одессита, а ныне монреальского айтишника, за благую весть и фотографии.

 

автор: Юрий Кирпичёв