Это интересно. Реальные истории.

Подводные приключения профессора Биба

 Американский естествоиспытатель Уильям Биб прожил жизнь, полную опасностей и приключений. Он много путешествовал, участвовал в десятках экспедиций, но больше всего известен своими исследованиями морских глубин. 67 лет назад в стальном шаре-батисфере — он опустился на глубину километра и увидел мир, неизвестный до того ученым.

НА ЗАКОЛДОВАННЫХ ОСТРОВАХ
В давние времена Галапагосские (Черепашьи) острова, расположенные в тысяче километров от западного побережья Южной Америки, служили пристанищем для пиратов, и только в 1835 году, через 300 лет после их открытия, здесь побывал первый ученый -Чарлз Дарвин. Он сам писал, что на Галапагосах его охватило чувство «великого смятения». С тех пор ученые уже не забывали эти удивительные клочки суши в Тихом океане. И вот почти 50 лет спустя после путешествия Дарвина на корабле «Бигль», весной 1923 года, к одному из островов архипелага – Индефатигеблю — подошла паровая яхта «Нома» американской научной экспедиции. Возглавлял ее зоолог Чарлз Уильям Биб. «Итак, свершилось! – писал он. – Греза моих юношеских лет наконец сбылась: я очутился на Галапагосских островах!» Казалось, что время здесь остановилось навсегда, и эти заколдованные острова все еще переживают далекую эпоху пресмыкающихся. Здесь было царство ящериц-игуанов. И каких ящериц! Огромные, до двух метров длиной, черные морские игуаны собирались целыми стадами на прибрежных камнях. Дальше от побережья жили ящерицы сухопутные, настоящие допотопные чудовища. И, понятно, на Черепашьих островах обитали черепахи – гигантские создания, на которых можно было свободно ездить верхом. Поразительно, но животные совершенно не боялись людей! Уильям Биб не зная усталости исследовал острова. «Я взбирался на скалы, – писал он, – опускался в овраги, перепрыгивал через глубокие трещины. Ничто не могло меня остановить!» Яхта «Нома» увезла с острова богатейшее научное собрание пресмыкающихся, рыб, птиц, насекомых, множество фотографий и зарисовок. А вскоре после возвращения на родину Уильям Биб написал книгу «На краю света» о своем путешествии, которое, по его словам, «было похоже на сказочный полет в чужую, далекую страну».

ОТ ПРИКЛЮЧЕНИЯ К ПРИКЛЮЧЕНИЮ
Этот замечательный человек и ученый родился 29 июля 1877 года в Бруклине – знаменитом районе Нью-Йорка. В юности его увлекали рассказы и баллады английского писателя Редьярда Киплинга. Читая их, Биб мысленно уносился в Индию, слышал крики диковинных зверей и птиц. Позже он вспоминал, что именно книги Киплинга сыграли решающую роль в его выборе жизненного пути, Уильям закончил Колумбийский университет – один из ведущих университетов США – и стал зоологом. В 22 года Биб заведовал отделом орнитологии Нью-Йоркского зоопарка, а также руководил научными исследованиями в зоологическом обществе. Из экспедиции в Мексику ученый привез коллекцию живых птиц и передал ее зоопарку. Эту коллекцию он постоянно пополнял, пока она не стала одной из лучших в мире. О своей поездке Биб написал книгу «Паломничество в Мексику двух любителей птиц» (он путешествовал вместе со своей женой Мери). Книга была издана в Америке в 1905 году. И тогда все узнали, что Уильям Биб не только талантливый ученый, но и прекрасный писатель.

После каждой его экспедиции выходила новая книга: «Мирные джунгли», «Нонсук – страна вод», «Опасные приключения шхуны «Зака»», «Книга о заливах», «В дебрях джунглей» и другие. Они пользовались огромным успехом. И неудивительно: вся жизнь Биба была чередой увлекательных странствий. Он побывал в самых экзотических уголках земли, работал в тропических лесах Африки и Южной Америки, в Саргассовом море, на острове Таити, в пустынях Азии, в степях Цейлона. Его интересовало все: поведение муравьев-листоедов и жизнь птицы тинаму, повадки змей и язык обезьян. Он утверждал, что мог бы написать большую книгу только о звуках в джунглях. Мир тропического леса Биб знал прекрасно. И уже давно ему хотелось заглянуть в другой чудесный мир – мир океанских глубин.

НА ДНЕ МОРСКОМ
В начале января 1928 года НьюЙоркское зоологическое общество отправило к берегам Гаити группу ученых. Этот остров, лежащий к юго-востоку от Кубы, славился буйной тропической растительностью, разнообразным животным миром, высокими хребтами. Ученые издавна посещали его, но здешние прибрежные воды были почти не изучены. Обследовать подводный мир Гаити – такая задача стояла перед новой экспедицией во главе с профессором Уильямом Бибом. Правда, погружаться предстояло на скромную глубину – от 10 до 20 метров. Для этого достаточно было надеть на голову медный водолазный шлем. Воздух в него нагнетался по резиновому шлангу сверху, с палубы вспомогательного судна. Первый же спуск под воду привел Биба в неописуемый восторг. «Сколько чудес кругом, – писал он, – не знаешь, на что смотреть. Начинаешь разговаривать сам с собой». У него было излюбленное местечко под водой – на одном из рифов. Тут, на глубине 10 метров, он засиживался подолгу и поднимался на поверхность с неохотой, «проклиная ограниченность человеческих сил». В водолазном шлеме ему удавалось опускаться на предельную глубину в 30 метров. Для спуска глубже требовалось другое, более сложное снаряжение. Глубоководных животных ученые добывали при помощи специальных сетей. Но много ли можно поймать вслепую? Скудная добыча траловых сетей, по словам Биба, не столько утешала его, сколько раздражала. «Я хотел, – писал он, -лично проникнуть в морские пучины видеть все своими глазами». Но как достичь глубин в 500, 800, 1000 метров? Уже около века существовал мягкий водолазный скафандр. В нем можно было опуститься на глубину до 100 метров. Появились уже тогда и жесткие водолазные скафандры – стальные панцири. Они позволяли погружаться метров на 150 – 200. Наконец, подводные лодки. Глубина их погружения была тоже невелика -метров 100, не более.
«Ни водолазный панцирь, ни подводная лодка, – писал Биб, – меня не устраивали. Требовалось изобрести новый, особый аппарат».

РОЖДЕНИЕ БАТИСФЕРЫ
Можно сказать, что Бибу повезло. В 1928 году он встретился с молодым американским инженером Отисом Бартоном. Тот конструировал двухместный глубоководный аппарат в виде полого стального шара. Внутренний диаметр его равнялся всего полутора метрам, так что на комфорт будущим наблюдателям рассчитывать не приходилось.
Строительство аппарата началось. В корпусе делались только самые необходимые отверстия. Три из них использовались под окошки-иллюминаторы, закрытые толстыми кварцевыми стеклами. Еще одно отверстие – в потолке — предназначалось для прохода телефонного кабеля. Наконец, последнее и самое большое отверстие служило входным люком, который закрывала прочная стальная крышка.

Последняя перед погружением плотно завинчивалась десятью большими гайками. В люк мог пролезть лишь очень худощавый человек. К счастью, ни Биб, ни Бартон полнотой не отличались.

Внутри шара были установлены два кислородных баллона, а также аппаратура для регенерации, очищения воздуха в аппарате. Чтобы видеть на большой глубине, куда не доходят солнечные лучи, предусматривался довольно мощный прожектор, стоявший внутри аппарата против одного из иллюминаторов. Он посылал яркий луч света через толщу кварцевого стекла. Аппарат весил немало – более 2,5 тонны, а был подвешен на стальном тросе в палец толщиной. Обрыв троса привел бы к неотвратимой гибели наблюдателей. В сущности, батисфера Биба и Бартона была устроена крайне просто. Как раз это являлось залогом ее относительной надежности.
Работа над аппаратом уже подходила к концу, а названия он все еще не имел. «Однажды, – вспоминал Биб, – когда я записывал название глубоководной рыбы, меня вдруг осенило, что греческая приставка «бати», означающая «глубинный», идеально подходит к нашему аппарату. Я сконструировал слово «батисфера», и имя было найдено».
Исследователи взяли в аренду старое судно «Рэди», имевшее большую открытую палубу. Здесь хватало места, чтобы разместить лебедку с барабаном для троса, грузовую стрелукран и саму батисферу. Для первых погружений был выбран район Атлантического океана в 20 километрах к юго-востоку от Бермудских островов. Сюда и отбуксировали баржу с батисферой.

ПЕРВЫЕ ПОГРУЖЕНИЯ
6 июня 1930 года все было готово к первому спуску. «Я посмотрел на море, на небо, на друзей, – вспоминал Биб, -и молча полез по жестким болтам дверного люка. За мной последовал Отис Бартон, и кое-как, ругаясь и цепляясь друг за друга, мы уселись. Я -у окна, Бартон – около приборов». Затем в батисфере раздался адский грохот. Это ударами молота завинчивали гайки на крышке люка. С помощью грузовой стрелы батисферу перенесли за борт, и вот уже она, подняв столб брызг и пены, опустилась в прозрачную воду океана. Погружение началось.
С этой минуты гидронавты были отрезаны от людей, если не считать телефонной связи. Биб и Бартон слышали голос своей помощницы Глории Холлистер с палубы «Рэди» и могли сообщать обо всем, что происходило в батисфере и за ее бортом. Они достигли глубины 305 метров. Ниже Биб решил в этот раз не опускаться и распорядился начать подъем.
Первое подводное путешествие заняло около часа. Когда Биб выбрался из батисферы и с трудом распрямился, то с удивлением обнаружил, что весь этот час сидел на… гаечном ключе и даже не заметил писал интересную автобиографическую повесть «Мир в пучине моря».

Когда в журналах и книгах появились рисунки, изображающие рыб, впервые увиденных Бибом в глубинах океана, среди ученых разгорелся жаркий спор. Некоторые из ихтиологов считали, что эти рыбы – лишь плод воображения. Спор помогло решить время. Часть рыб, открытых Бибом, была поймана. Другая часть – сфотографирована. Однако многие из них не обнаружены и по сей день.

За свою долгую жизнь (он умер 4 июня 1962 года в возрасте 85 лет) Уильям Биб принял участие более чем в 60 экспедициях. Прославленный ученый и путешественник жил в многомиллионном и шумном Нью-Йорке. Но от шума и сутолоки он страдал лишь в первые дни после возвращения из экспедиций. Свои труды Биб писал преимущественно по ночам и при этом все равно поднимался рано, на рассвете, довольствуясь всего несколькими часами сна.
Из-под его пера вышло более 20 книг, и самая интересная из них, конечно же, о погружениях в батисфере. Он был уверен, что в будущем появятся аппараты куда совершеннее, чем батисфера. И они действительно появились. Биб стал свидетелем создания батискафа – подводного дирижабля, не нуждавшегося в привязном тросе и способного опускаться на самые большие глубины.

* * *
Еще при жизни Биба, зимой 1960 года, два отважных гидронавта – швейцарец Жак Пик-кар и американец Дон Уолш — опустились в батискафе «Триест» на дно Марианской впадины, на глубину 11 километров, в самое глубокое место Мирового океана. Биб радовался этой замечательной победе человеческого разума и вспоминал свои погружения. «Всматриваясь в глубины, – писал он, – я открыл перед собой новый мир, полный жизни, почти такой же неведомый, как мир Марса или Венеры».
Геннадий ЧЕРНЕНКО